День этот был волнующим, радостным и благословенным. Я, в который раз, стала крёстной! Но, скажу Вам по секрету, по настоящему свою роль в будущем ввереного мне ребёнка, ощутила только сейчас.
Вот такие красивые мы были на крестинах
Что же в этом нового, спросите? А то, что впервые крёстным отцом ребенка стал мой муж. У нас, православных, не приглашают мужа и жену за крёстных. Но Закарпатье – область необычная! Тут, в одной церкви, могут спокойно ужиться люди разных вероисповеданий. Наш пример – не исключение.
Я – православная, муж – реформат, наша крещеная дочь – римо-католик. Да. И такое бывает.
Сей факт меня удивляет и радует одновременно. То, что в храмах смотрят, на тебя, как на Душу, а не как на человека грешного, вдохновляет на молитву, веру, новые свершения и хорошие дела.
Расскажу Вам случай из собственной жизни, когда из храма, я вышла в негодовании, смущении и разочаровании. Дело было в Почаеве. Кто был – тот знает, что там всех, кто ходит в церковь не Московского патриархата, называют еретиками, безбожниками и отступниками.
Я, признаюсь честно, ехала туда больше как на экскурсию, чем как в место Силы. Возможно потому, и получила такой “теплый” прием. Но вместе со мной, из Тернополя ехала женщина, которая собиралась дать (денег) за молитву о здравии своей племянницы. Племянницу, к слову сказать, в тот день готовили к операции, я не уточняла, к какой, но уже само слово, заставляет сердце сжаться.
Так вот, решили мы, держаться вместе, что бы быстрей разобраться где тут что. Находясь на чисто убранном дворике монастыря, греясь в последних теплых лучах уходящего года, действительно чувствовалась благодать намоленого места. Но, когда мы вошли в храм, где принимали записки с именами тех, за кого надо молиться, и увидев прейскурант, сколько какая молитва будет стоить, струны души моей напряглись.
Я решила дойти до конца и всё-таки попросить помолиться о здравии ближних. Женщину пропустила вперед, попросила занять очередь (желающих было много), пошла изучать прейскурант. Слышу, очередь шумит и возмущается, прислушалась. Слышу – тот, кто принимал деньги и бумажки именами, спрашивает у всех, кто какую церковь посещает. И если выясняется, что церковь не московского патриархата, тогда, обзывают еретиком, и ни денег, ни бумажек брать не хотят. Когда очередь дошла до женщины, она честно призналась, какую церковь в Тернополе посещает, но видать, и эта не подошла. Стали и её называть отступницей, хотя и православной и бумажку, с именем племянницы, брать отказывались.
Когда пришла моя очередь, я настолько волновалась, что хотела вообще убежать из этого места, но я люблю доводить начатое до конца, невзирая на страх. Я сказала, что посещаю все церкви, не разбираясь, чья она. Хожу в церковь только тогда, когда чувствую, что сейчас это необходимо, а Бог для всех один и ни от какой церкви не зависит. Я хотела сказать красиво: “Бог только в тебе и только в тебе, не в зданиях из дерева и камня…Расколи кусок дерева и я буду там, Подними камень и найдешь меня …”, но от волнения слова путались. Со мной спорить не стали. Назвали еретиком, потому что есть (оказывается), только одна церковь, которую надо посещать, и эта та, которую они одобряют, и никак иначе. Но бумажку приняли, и надеюсь, за моих ближних помолились.
До сих пор помню, как женщина, от которой не хотели брать бумажку с именем племянницы, всю дорогу до Тернополя умывалась слезами, и спрашивала меня и окружающих, как так можно? Когда человек с таким горем пришел, так поступать, так бить словом…
Дело было давно, и вспоминая об этом сегодня, я всё еще чувствую разочарование. Думаю, нас туда, таким составом, на крестины бы не пустили…